— Зудит иногда, — небрежно брошенная полуправда и закаменевшие под ее ладонями мышцы. Напряжение просто заискрило в воздухе, и оно было совсем не сексуальным, а иным, более… доверительным. Словно ангелица перешагнула через выстроенную для всех стену и оказалась на закрытой территории, куда посторонних не пускают.

— Я могу помочь… но тогда ты уже не сможешь покинуть это тело, не убив его.

— Ангельский свет для излечения демона? Ты убьешь нас двоих, детка… Но спасибо за предложение!..

Анаэль, резко растерявший весь кураж и забывший о желании немного подразнить уж слишком правильную Шамси, развернулся и взглянул в глаза девушке. Серьезно, без дурацких подмигиваний, ухмылок, усмешек…

Его настоящее, застывше-напряженное лицо ослепляло через оболочку, несмотря на черный цвет кожи. Жаль, что такая красота должна будет исчезнуть…

Ангелица несколько долгих мигов смотрела в темно-карие с красным отливом глаза. Затем погладила пальцами резко выступающие скулы, обрисовала заостренный подбородок, оценила очень четкий контраст ярко-красных губ на угольночерной коже…

Улыбнулась, заметив смутно размытые рога, невидимые обычным зрением, но сейчас, в темноте, постепенно становящиеся даже осязаемыми.

Тоненькая прозрачная дымка ангельской силы полилась из нее помимо ее воли. Инстинкт исцелить и сохранить красоту оказался сильнее веками культивируемой ненависти к демонам.

Анаэль зажмурился, напрягся, но молчал и терпел, позволяя девушке корректировать черты его лица. А потом послушно развернулся… только сделал несколько шагов к стене, чтобы упереться в нее ладонями. Наверное, так ему было лете терпеть боль, эманации которой ангелица ощущала слишком хорошо, но остановиться уже не могла.

Крылья, зажатые в тиски, могли со временем атрофироваться, и их пришлось бы отрезать, чтобы выросли новые… То есть сначала терпеть и ждать, пока они пробьются через оболочку, а потом… потом снова ждать?! Несправедливо, даже по отношению к демону!..

Поэтому Шамси очень осторожно прорезала человеческую плоть, одновременно тут же заживляя ее, но не давая срастаться тонкой полоске, через которую настойчиво пытались пропихнуться помятые, но пока еще не поврежденные и удивительно красивые широкие черные крылья. Даже больше, чем у самой ангелицы!..

Девушка уже не успевала залечивать оболочку, кровь стекала ручейками на пол, кожа трещала, расходясь в стороны, словно старая ткань. Демон стонал от боли, скрежетал зубами и впивался когтями в стену каюты… А, неудержимая черная мощь, разрывая человеческую спину, прорывалась на волю…

Глава 55 — Дом, милый дом (25 день осени)

В городок, возле которого находился портал в Хитхгладэ, мы прибыли ближе к обеду. Поесть большинством голосов решили уже на берегу, в таверне. Правда, самый главный голосующий, их темное королевское величество Анаэль Первый, выполз из каюты, только когда корабль причалил.

Когда мы его увидели, намек о нескучной ночи застрял у Роджера комком в горле. Даже у меня дар речи пропал, хотя я-то уже несколько раз видела нашего демона во всей красе… Но одно дело — видеть мельком и тут же затирать впечатления довольно симпатичной, но все-таки обыденно человеческой внешностью, и совсем другое, когда ты смотришь на совершенное, прекрасное лицо, с удивлением находя в нем знакомые черты. От Пэнфило Джаннини в этом чуть сильнее посмуглевшем красавце осталось совсем немного, но этой мелочи как раз хватало, чтобы осознать — перед нами не кто-то посторонний, а их темное величество собственной персоной. Просто удивительно… эм… похорошевший за ночь!..

Глаза, последнее время меняющие цвет от серо-голубых до красновато-карих, почти не изменились. Зачесанные назад волосы так и остались черными у корней и постепенно светлеющими до темно-русых. Единственное, если раньше они едва достигали плеч, то теперь старательно тянулись к лопаткам.

Но нос стал чуть тоньше, с небольшой аристократической горбинкой, контур губ — четче, скулы — резче, разрез глаз… более хищным, что ли. Или все дело в изменившемся взгляде?

— А хвост куда дел? — одной фразой Фонзи спустил в сортир весь эффект от появления демона. Да, теперь магическим зрением можно было разглядеть выступающие над головой чуть загнутые в стороны рога и… крылья. Огромные черные крылья, которые Анаэль специально расправил, чтобы похвастаться.

— Точно, темнозадый! Здорово, что теперь тебя никому таскать не придется, но у тебя явный недокомплект. Хвост где?!

— Шамси отказалась любоваться моей неотразимой задницей, испугалась, — ухмыльнулся демон, но при этом посмотрел на выползшую вместе с ним ангелицу с огромной благодарностью. А потом, с усмешкой оглядев нас всех, добавил: — О судьбе моего хвоста рекомендую переживать про себя. Берите пример с Фредониса — он свой интерес к мужским задам не демонстрирует, вот и вы ведите себя как благородные лэры, а не как сборище озабоченных пид… маньяков.

Парни потихоньку расслабились, к тому же поведение Анаэля не изменилось — как был любящим поострить нахалом, так им и остался. Только теперь улыбался почаще и в основном поглядывая на Шамси. Даже приставал он теперь к ней с какой-то мягкостью, что ли… Почти как ко мне, но чуть более нежно.

— Мы теряем его, — заговорщицким шепотом на всю таверну обрадовал нас всех Роджер, когда демон, повернувшись за чем-то в сторону Шамси, совершенно естественным жестом поправил ей прядь волос, выбившуюся из прически.

Причем сама ангелица тоже сначала удивилась и лишь затем улыбнулась.

— Процесс почти необратим, — таким же печально-обреченным тоном поддержал друга Ксирономо. — Даже самые сильные из нас сдаются… Но я буду крепиться до последнего, чтобы заполучить титул последнего холостяка в нашей команде.

— Что, Уорнеш так и не поддается? — подколол друга Фонзи. — Возьми уроки очарования женщин у Роджера…

Я в это время переглядывалась с Робби. Такое чувство, что отцовство, которое еще даже не наступило по-настоящему, очень сильно повлияло на нашего некромантского целителя. Он и раньше был молчаливым и серьезным, а последнее время я вообще его почти не слышала и, можно сказать, что и не видела. Он предпочитал скрываться в тени, помалкивая в уголочке и не привлекая к себе внимания.

Даже его «без проблем». звучало теперь все реже и реже…

Наевшись и немного отдышавшись, мы в два захода перетащили всех некрылатых к порталу и, уже почти ночью, сгрузили всех по очереди у ворот Академии.

Чез и Жан, как маги воздуха, напряглись и немного полевитировали, чтобы не заставлять нас мотаться туда и обратно не два, а три раза.

Странно, вот вроде бы я — дракон, а все равно при взгляде сверху на две мелькающие с заметным отставанием фигурки мне почему-то было немного завидно. Особенно как вспоминала о том, что они и по лестницам подниматься так могут, не касаясь земли.

Анаэль от городка до портала долетел… ну практически сам, на упрямстве и показушности. Только Ниммей, полюбовавшись на его бледную рожу с искусанными в кровь губами, подхватил этого крылатого инвалида, едва мы вышли из практически родной уже Гроскурской пещеры, и доставил его к Академии вместе с преподавательским составом, в первой партии. Демон кивнул Ниммею с королевской снисходительностью, но я успела заметить последовавший за этим обмен взглядами. Один дал понять, что благодарен, а второй — что потом сочтутся как-нибудь… если будет что взять с не очень умного, кроме анализов.

Шамсиэла на мужские перемигивания вообще внимания не обращала, приземлилась у ворот и вошла самой первой… А когда мы поднялись в наш блок, выяснилось, что эта парочка оккупировала соседний, ангельско-демонический.

Шамси у нас временно вместо Натана и Адама, и-ить… Убиться плеером, как Анаэль удачно соседей поменял!

Но я так устала, что даже острить сил не было. На меня навалилась даже не физическая, а психологическая усталость. Расслабленный организм почувствовал, что мы опять дома и можно наконец-то выдохнуть.